Номер 09, 2006

Рыцарь мадам Авантюры

Говорят, человечество исчезнет, когда раскроет последнюю тайну. Но люди не верят в пророчества и продолжают выискивать, раскапывать, погружаться, взлетать... А как же иначе, ведь вопросы «откуда мы пришли?» и «куда идем?» до сих пор остаются риторическими.

Путешественник и писатель Вадим Бурлак ищет непонятное и сокрытое, сколько себя помнит. Но из всех своих экспедиций – а их уже более ста тридцати – всегда возвращается в Москву. И африканские колдуны, и американские шаманы, и старинные карты, обещающие привести к сокровищам, и обособленные племена, не догадывающиеся, что в цивилизованном мире господствует XXI век, и столичные тайны ему одинаково интересны.

В стремлении докопаться до правды московской Бурлак далеко, а точнее, глубоко зашел: не просто спустился в современные подземелья Первопрестольной, по которым разгуливает «мэр подземной Москвы» – предводитель диггеров Вадим Михайлов со товарищи, а в те, по которым бродили разбойники, цари, юродивые и духи прошлых столетий.

Не москвовед, а москволюб

«Если ты ищешь тайны, то и они начинают находить тебя», – говорит Вадим Николаевич. И ему можно верить: исследовательская программа, которую он возглавляет уже много лет, так и называется – «Тайны времен и народов». Под началом Бурлака и клуб «В защиту мира и природы», и Московский телеклуб ЮНЕСКО.

Моему собеседнику можно позавидовать: его путешествия никогда не кончаются. Финал очередной экспедиции плавно перетекает в экспедицию виртуальную – пилигрим превращается в литератора и продолжает мысленно путешествовать по тропинкам собственной памяти. А когда книжка написана – к увлекательному и опасному походу присоединяются и читатели.

В России и за рубежом вышло более 20 книг Вадима Бурлака. Причем автор не остановился на привычных бумажных изданиях. Походные истории привычнее слушать, рассудил путешественник, и в этом году появилось первое в мире собрание аудиокниг Бурлака.

Пополняется и серия «Тайны знаменитых городов»: «Неизвестный Нью-Йорк», «Неоткрытый Рим», «Таинственный Петербург» и наконец «Москва подземная».

Это не учебник москвоведения, не путеводитель по лабиринтам тоннелей, а скорее попытка связать видимую часть столичного айсберга с его подводной, точнее, подземной основой. Начинаешь углубляться и понимаешь, что «верхняя» история города вершилась подчас глубоко под землей, а многие традиции уходят корнями в глубь не только веков, но и земли.

- Вадим Николаевич, как появилась идея написать о столичных подземельях?

- Иногда меня называют москвоведом. А я возражаю – я москволюб. С детства был влюблен в этот город. Мои родители познакомились на фронте, потом по распределению оказались в Херсоне. Но многие их фронтовые друзья осели в столице, и меня с пеленок возили сюда. Всегда знал, что когда повзрослею, перееду жить в Москву. Так и случилось: я поступал в институт, результаты экзаменов еще не объявили, но я уже понял, что остаюсь здесь учиться. Позвонил отцу и сказал, что могу приехать на пару недель – отдохнуть перед учебой. А он отвечает: «Можешь не приезжать: министр культуры подписал указ о том, что меня переводят в столицу».

Никогда не думал, что буду писать о Москве. Мне казалось, что рассказывать о дальних странах интереснее. Но я всегда любил беседовать со старожилами. Что-то из их баек записывал, что-то запоминал. А потом настал период, когда с 1991 по 2001 год у меня не вышло ни одной книги. Экспедиции шли так интенсивно – до семи в год, что времени писать не оставалось. Так совпало, что московские газеты стали заказывать материалы о столичных тайнах. Когда рассказов накопилось достаточно, я решил объединить их в небольшую брошюрку. Из нее выросла сначала книга «Москва таинственная» в 2001 году, а потом возникла идея написать серию «Тайны знаменитых городов», и появилась «Москва подземная».

Москва – это вечная тема, неисчерпаемая. К ней можно постоянно возвращаться. Сейчас уже не я ищу столичные загадки, а люди, которые что-то слышали или знают, звонят мне.

Я бы никогда не взялся за книжку, если бы пришлось повторять известные всем рассказы о Москве. Я старался выкопать что-то новенькое. И даже в известных фактах выискивал какие-то подводные камни. Тем более что официальная наука часто снисходительно смотрит на исторические анекдоты, предания и легенды. А ведь они тоже часть истории и культуры нашего народа. Я настаиваю – ни одна легенда, ни одно предание не появились на пустом месте.

- А как проверить сплетню столетней или трехсотлетней давности?

- Сидеть в архивах. Иногда, правда, чутье подсказывает, где надо искать: на уровне интуиции чувствуешь, какие документы поднимать. Из-за какой-то строчки или слова теряешь иногда неделю – хочется узнать наверняка.

- Сами вы много раз бывали в московских подземельях?

- Целенаправленно – никогда, я всегда оказывался там случайно. Впервые спустился в 1969 году с приятелем Александром Сазоновым, лейтенантом госбезопасности. Ему нужно было проверить информацию, что в тоннелях под городом с 1941 года якобы скрывается человек. Бомжи, ночующие в подземельях, прозвали его Затерянным. Продукты, одежду и лекарства он добывал, проникая в подземные склады. Встреча с этим то ли вымышленным, то ли реальным персонажем, к сожалению, так и не состоялась. А знакомство с подземным миром города продолжилось.

Меня, что называется, вела судьба. Сосед, например, оказался любителем подполий. С ним пару раз пошел. Еще с одним кладоискателем познакомился. У него были всевозможные карты – спускался и с ним. Я ведь авантюрист по натуре: вижу, что план липовый, но все равно иду – интересно.

- Под какими районами города проходили ваши подземные маршруты?

- Я очень люблю Гиляровского. В 70-х познакомился с работником коммунальной службы и с ним прошел по описанному «дядей Гиляем» подземному пути. На Трубной спускался в подземелье, на Сретенке. Там сносили дом и нашли какой-то подозрительный подвал. Начальник райотдела милиции, мой знакомый, позвал посмотреть находку.

Все это не было спланировано как экспедиция по подземной Москве, а носило эпизодический характер. Но зато я побывал во многих точках. И в подземельях Крылатского, и в таганских, и к Неглинке спускался. Поэтому книжка родилась не из впечатлений, полученных за один поход под городом, а из многолетних наблюдений. Пришлись проверить не один десяток легенд, связанных с подземельями.

- Что вам самому было интересно «выкопать» о Москве?

- Пожалуй, узнать больше о библиотеке Ивана Грозного. Мне кажется, ее никогда не найдут, но я поддерживаю людей, которые пытаются выйти на ее след. Грозный был любителем оккультных наук, его слабость знали и со всего света привозили в подарок колдовские книги. В конце жизни он решил уберечь современников и потомков от этой чертовщины, сам спрятал библиотеку и наложил на нее заклятие. А если говорить о «белой» библиотеке, есть свидетельства, что уже в XVIII веке в западных книгохранилищах встречались книги, которые могли принадлежать Грозному. Видимо, еще при жизни царя «белая» библиотека начала распыляться.

Или, например, история с Сонькой Золотой Ручкой. Казалось бы, и писали о ней, и фильмы снимали. На самом же деле достоверных сведений о ней почти нет: годы рождения биографы называют разные, о ее похождениях в Москве толком ничего нет. Кроме, пожалуй, случая с ювелиром и психиатром, которых она мастерски одурачила. А о том, что на Хитровке у нее была помощница Анюта («серебряная двойница», как ее прозвали воры) – об этом нигде не написано. Даже в полицейских протоколах что-то туманно упоминается об этом, но конкретики нет.

- Почему книжка получилась о темных делах, о разбойниках?

- Если взять любой крупный город, все его предания можно квалифицировать. Это рассказы о сокровищах царей, князей, богачей, разбойников – то, что всегда волнует человека. Второе – нечистая сила. Взрослые недалеко ушли от детей, которые любят пугать друг друга страшилками о привидениях.

- Кстати, о кладах. Им в книжке уделено особое внимание. Читала ваше интервью, где вы признались, что знаете, где искать старинные московские тайники...

- Я примерно знаю квадрат поиска – все эти места я указываю и в книге. Правда, сам в жизни ни одного клада не нашел. И даже искать не пытался, кроме случая, когда мои американские приятели подбили меня на путешествие по поддельным картам, из которого потом вырос мой документальный роман «Рыцари мадам Авантюры».

Мне интересны не сокровища, а психология человека, который их прятал, причины, вынудившие его это сделать. Интересует, почему потом он не достал этот клад, судьба тайника, что случилось с теми, кто пытался найти его. Столько трагедий связано с золотом! Люди и с ума сходили, и кончали жизнь самоубийством, и убивали. Это меня волнует больше, чем сами сокровища. Но это не значит, что, если я споткнусь о сундук с золотом, то пройду мимо.

- Вся книжка состоит из преданий и легенд. Насколько сами вы в них верили, когда писали?

- Есть вещи, которые меня с моим материалистическим образованием заставили призадуматься. Многое, конечно, можно объяснить и внушаемостью человека, и стечением обстоятельств, но не все. Мистика... Я к чему-то в книжке относился с юмором, чему-то верил. Ведь не одно поколение русских людей действительно верило в фольклорных персонажей. Сейчас молодые люди их уже не знают, к сожалению. А на русалках, кикиморах, леших, домовых, банниках строилась культура, образность, сказки.

От зомби до Маугли

- Когда появилась страсть к путешествиям?

- С пеленок, наверное. Херсон ведь – речной и морской порт. Большинство мальчишек там мечтали быть моряками. Встречали корабли, слушали байки матросов. У нас дома собирались интересные люди: актеры, военные, моряки, летчики. Когда научился читать, любимой игрой стало расстелить карту и «путешествовать по миру», читая названия стран, морей, рек. Дошло до того, что первая «экспедиция» состоялась, когда мне было всего шесть лет. Я отправился на поиски Огненной земли. Путешествие закончилось в милиции тем же вечером.

Был раньше такой штамп «книга позвала в дорогу» – со мной случилось именно это. Приключенческая литература подталкивала: Майн Рид, Купер. В 19 лет я уже осмысленно собрал команду, и мы отправились на Байкал. Там я что-то стал записывать, собирать истории.

Потом сформулировал основную философскую концепцию путешествий. Это глобальная проблема выживания человечества. Все наши экспедиции идут по местам, где случались великие катастрофы, распадались государства, гибли нации. Для того чтобы подобное не повторилось, мы и изучаем эти истории и тайны.

У меня есть книга, которая называлась «Гнев планеты» (сейчас буду ее переиздавать под названием «По следу Апокалипсиса»). Я мог бы написать монографию о глобальной проблеме выживания, но тогда ее прочитает узкий круг специалистов, а нужно, чтобы об этом знали все, потому что мир сейчас находится в экстремальных условиях. Задача каждой моей книги – и страшилками, и легендами, и преданиями, и мистическими случаями привлечь внимание к проблеме. Пусть человек усомнится, заглянет в классику, в энциклопедию, в библиотечный архив. Это, по сути, новая литература недосказанности. Я провоцирую книгой: думайте, ищите!

- Как формируется команда путешественников?

- Команда давно сложилась. Правда, бывает, что незнакомые люди сами находят нас, предлагают маршруты и даже сами их разрабатывают. Когда человек болеет идеей путешествия, значит, он это выстрадал. Тогда мы его назначаем одним из руководителей экспедиции. В путешествиях по Союзу, например, к нам в каждом городе присоединялись новые люди: местные журналисты, ученые, экологи. И оставались если не до конца экспедиции, то проходили с нами приличные отрезки пути. Самая знаменитая, продолжительная и самая многочисленная – в ней участвовало более 1000 человек – наша экспедиция называлась «Дунай-Лена». За три месяца мы прошли более 10 тысяч километров.

- Правда, что в одном из путешествий вы видели воскрешение мертвеца?

- Видел, и не раз – это делают и вуду, и колдуны, и наши шаманы. Но был ли человек действительно мертв, я с уверенностью сказать не могу... Может, он находился, например, в летаргическом сне или в каком-то другом пограничном состоянии. Но это не самое уникальное из того, что мне довелось наблюдать.

Самым интересным было одно совпадение. Когда мне было лет двадцать, пошел в одиночный поход и повстречал в Забайкалье вымирающее племя. В нем остались только четыре старухи, вождь и девушка. Какой-то обмен с внешним миром у них был, и даже имена некоторые из них носили русские. До меня у них побывали геологи – сбились с маршрута. Племя их вывело на дорогу и строжайше запретило рассказывать о себе.

Их вождь Иван рассказал мне легенду. Его предки пришли с юга (он, конечно, имел очень смутное представление о географии и карте мира), когда их земля погибла. Много месяцев они плыли на больших круглых лодках. Эти люди умели опреснять морскую воду. Они достигли Индокитая. А оттуда продолжили путь по суше. В борьбе с менее развитыми племенами, населявшими те места, многие погибли. Потом начались эпидемии... Но Иван уверял меня, что где-то еще есть его соплеменники. Он показал мне древний камень, на котором были выбиты какие-то очертания. Сначала я не понял, что это за рисунок, и только потом до меня дошло, что по форме он поминает Антарктиду.

Самое интересное, что спустя несколько лет я побывал на Сахалине и встретился там со старухой из айнов (этой народности на острове почти не осталось, они живут в Японии). И она тоже рассказала предание о своих предках, которые приплыли на больших круглых лодках с юга, потому что их землю постигла катастрофа. И этот народ тоже был так развит, что умел опреснять морскую воду. Вот такое совпадение.

Я поднимал все имеющиеся научные материалы по Антарктиде. Сейчас есть робкие высказывания о том, что на материке могли когда-то быть очаги жизни. Не случайно там найдено пресноводное озеро.

- Изучая глобальные катастрофы и «гиблые» места, вы, наверное, не обошли вниманием и Чернобыль?

- Да. Причем в первый раз мне довелось там побывать задолго до трагедии. Тогда даже самой станции еще не было. Мы с друзьями приехали туда отдохнуть и порыбачить и понятия не имели, что именно в этот год появилось постановление правительства о строительстве АЭС. Места были потрясающие, одно нас насторожило – названия какие-то страшные: Вийев шлях, Проклятое болото, Чернобылье. Встретили местного старика, пригласили на уху, слово за слово он рассказал, что пугающими названиями предки предупреждали путников, что в этих местах надо быть осторожнее. Люди в древности были мудрее нас, знали, как «договориться» с природой. Если вдуматься, станет понятно: основные религии человечества создавались как программы выживания.

После трагедии я часто приезжал в Чернобыль. Привозил туда ученых, актеров, журналистов. Бывали случаи, когда приходилось помогать – расчищать какие-то участки от мусора. Побывал и на операционном столе после этих наездов в Чернобыль.

- Вы изучаете и то, как выживает человек в экстремальных условиях. С какими чудесами приходилось сталкиваться в этой области?

- У нас была программа, которая называлась «Дитя человеческое». Вы, конечно, слышали версии появления «снежного человека» и прочих странных существ. То, с чем мы сталкивались в рассказанных нам историях и легендах, – не пришельцы или дожившие до наших дней неандертальцы, а дети-маугли. У каждого народа есть предания, что ребенка, например, оставили в лесу, и его воспитали звери. Рим вообще по легенде основали братья, вскормленные волчицей.

Когда мы стали все это изучать, удивились еще сильнее. Волки, якобы воспитавшие Маугли, – еще куда ни шло. Обезьяны – тоже. Но ведь бывали случаи, когда птицы выкармливали детей, дикие козы, медведи. Была даже история, которая вообще звучала фантастически: касатки приняли человека в свою стаю. Они развивают огромные скорости, плавают в воде, в которой человек не выдержит и двух часов, доходят до Гренландии... Но в случае, о котором мне рассказывали, это существо – человек – не было со стаей постоянно. Они приплывали к нему, кормили, играли с ним. Эту историю рассказывают на островах, которые находятся в Тихом океане в нескольких сотнях километров от юга США и севера Мексики. Произошла она примерно в 40-х годах XX века. Я застал очевидца этих событий – моряка.

- Вы назвали себя авантюристом, готовым идти по заведомо неверной карте в надежде на чудо. А на поиски чего никогда бы не отправились?

- Искал Гиперборею. Считается, что она могла находиться в Северном Ледовитом океане. Но, похоже, что эти острова уже растаяли... Наука отслеживала еще с XIX века, и до сих пор это происходит, как некоторые острова тают – распадается их специфическая структура. Бывало так, что землю открывали, описывали, называли, а через какое-то время она либо меняла очертания, либо вовсе пропадала.

Есть гипотеза, что примерно 12 тысяч лет назад на месте, где сейчас Тихий океан, был так называемый Берингиевский мост – земля Синей звезды, которая соединяла Америку и Азию. Некоторые ученые даже предполагают, что это была ледяная пробка, и изменения климата ее уничтожили. Наверное, и Берингию, и Гиперборею уже бессмысленно искать. Но я буду продолжать – очень хочется верить, что они действительно существовали!

Анастасия БЕЛЯКОВА

К началу ^