Номер 01, 2006

Такая восьмерка бьет тузов

Нынешний 2006 год особый для России в плане ее дипломатических возможностей. Впервые, самый закрытый клуб в мире - Большая восьмерка - проведет свою встречу у нас, в Санкт-Петербурге. А уже с первого января наша страна становится председателем в G8.

Нет сомнения в том, что это событие в самое ближайшее время станет предметом многочисленных, а главное - весьма противоречивых комментариев по всему миру. Далеко не все из них будут лояльны в отношении России и ее действующего президента. Немало будет призывов за что-то наказать Россию, лишив ее поста председателя группы, поставить ей дополнительные условия, поторговаться пока не поздно.

Не отстанут от заокеанских «ястребов» и некоторые наши бывшие «младшие братья», которые по поводу и без начнут апеллировать к членам «восьмерки», жалуясь на «имперскую Россию» также, как прежде с удовольствие писали в Москву, в ЦК КПСС, а потому шутка - «вашингтонский обком» - наполнится определенным смыслом. Но, впрочем, обо всем по порядку.

Все начиналось с «шестерки»

Идея проведения встреч лидеров крупнейших промышленно развитых стран, видимо, довольно долго витала в воздухе. Но первотолчком послужили события на Ближнем Востоке, когда очередная арабо-израильская война не только привела к поражению объединенных сил Египта, Сирии, Ирака и Иордании. Тогда прорвавшиеся на другой берег Суэцкого канала израильские штурмовые части напрямую поставили под удар Каир, и СССР срочно перебрасывал в горячую точку не просто своих военных инструкторов, но офицеров, способных пользоваться поставленной арабам современной военной техникой. Именно все это неожиданно подвигло лидеров арабских стран на слаженные антизападные демарши.

Запад сталкивается с нефтяным эмбарго арабов, и вопрос о стабилизации путей энергоснабжения становится вопросом номер один на все последующие годы. К тому же, если эмбарго на поставки нефти западным странам скорее носило символический характер, то в отношении продажи «черного золота» Израилю запрет соблюдался исключительно жестко. А значит, необходимо было, не сорясь с арабами, найти способы нефтяной подпитки самого верного американского союзника на Ближнем Востоке.

Между тем, вспыхнула гражданская война в Ливане, бывшем прежде ближневосточной Швейцарией, а цены на нефть впервые скакнули сразу на десять процентов, поставив под вопрос конкурентоспособность, в первую очередь, западноевропейской продукции.

Тут-то тогдашний президент Франции Валери Жискар д`Эстен и предложил провести под Парижем, в уютной правительственной резиденции в городке Рамбуйе встречу лидеров шести ведущих западных держав - США, Франции, Италии , Великобритании, Германии, Японии. Естественно, возникает вопрос, отчего это державы, входящие в общие военные и политические союзы - НАТО, ЕС, Западноевропейский союз (ЗЕС) - вдруг решили приобрести еще один инструмент стратегических консультаций?

Ответ лежит на поверхности: уже к тому времени все атлантические и европейские союзы в силу своих растянутых демократических процедур не выглядели достаточно оперативными органами для выработки позиций по ряду острых вопросов. К тому же выделиться решили страны, которые в отличие от тех же европейских карликов, составлявших массовку в НАТО и ЕС, обладали глобальными интересами в мире, а потому не нуждались в присутствии сугубо региональных стран при обсуждении глобальных задач. Наконец, мировые державы нуждались в снятии возникающих между ними противоречий, что называется, в тесном кругу, без лишних свидетелей.

И тогда, и сейчас звучит немало голосов, обвиняющих членов шестерки, семерки и, наконец, восьмерки в узурпации, в желании «рулить миром», не сообразуясь с интересами других стран. Теперь к таким обвинениям присовокупляется и недовольство глобализацией. Однако проблема для критиков такого объединения мировых лидеров заключается в том, что никаких конкретных договоров о «разделе мира» участники подобных встреч не заключают и их решения и позиции носят скорее рекомендательный характер.

Впрочем, тогда, в 1975 году, никто и не предполагал, что такие консультации грандов станут не просто ежегодными, а в какой-то мере системообразующим элементом мировой политики. На следующий год, на встрече в США шестерка стала семеркой, приняв в свои ряды и Канаду. А еще через год на правах наблюдателя в работе саммитов, приобретших окончательно регулярных характер, стал принимать участие и представитель Европейского сообщества.

На сегодняшний день во Франции, Великобритании и США состоялось по пять встреч мировых лидеров, в Германии, Японии, Италии, Канаде - по четыре. В России предстоит провести первый такой саммит, решение об этом было принято в 2002 году, в Кананаскисе.

Неформальное членство

Сразу оговоримся, самый закрытый клуб, как и положено именно клубу, - объединение скорее неформальное. Неофиты не дают клятвы верности, не подписывают никаких договоров. Сама восьмерка не являет собою очередную международную или трансконтинентальную организацию. В ее основе не лежит ни один официальный документ - договор ли, хартия. Нет ни устава, ни какого-либо общепринятого и положенного на бумагу регламента. Нет особого аппарата восьмерки, в общепринятом смысле не существует даже секретариата. Обсуждаемые и принимаемые решения носят характер джентльменских политических обязательств. И, естественно, являются плодом консенсуса.

Тем не менее, существуют уже устоявшиеся традиции работы таких встреч, которые подчиняются определенному порядку. Прежде всего, лидеры встречаются ежегодно в одной из стран-участниц. Существует очередность в приеме саммитов. Причем география таких встреч определяется вперед на три-четыре года. Каждая страна, принимающая у себя очередной раут большой восьмерки, в течение года выступает в качестве своеобразного координатора-председателя. На ее представителях лежит вся текущая подготовка кульминации года G8 - встречи восьми мировых лидеров, которой обычно предшествуют консультации министров иностранных дел и финансов, экспертные и рабочие встречи. В компетенцию председательствующей страны входит также выработка графика встреч, уточнение их повесток и круга обсуждаемых вопросов.

Нельзя не отметить и своеобразный институт представителей, получивших свое название в честь лучших гималайских проводников-альпинистов - шерпы. У каждой страны есть свой «шерпа». В России им долго был министр финансов Лифшиц, а сейчас эта почетная функция возложена на помощника президента в сфере экономики И. Шувалова. Шерпы возглавляют национальные подготовительные команды экспертов и советников, политических директоров, которых зачастую именуют су-шерпами.

Шерпы не только заранее лично согласовывают все возможные проблемы предстоящего саммита, но и имеют право присутствовать при всех конфиденциальных переговорах президентов и глав правительств уже в ходе самих встреч. На этапе подготовке саммита «альпинисты» обычно встречаются для утрясания позиций и снятия возможных противоречий не менее четырех раз.

Впрочем, сама подготовка обычно не ограничивается восхождением шерпов. Свои предварительные встречи проводят не только министры финансов и иностранных дел, а если возникает необходимость, то и министры окружающей среды, энергетики, транспорта, внутренних дел, науки и образования.

Естественно, что сложность обсуждаемых на саммитах вопросов требует и постоянной экспертной проработки проблем, представляющих взаимный интерес. Потому-то под эгидой восьмерки формируются и долговременные рабочие группы. В настоящий момент такие группы заняты вопросами нераспространения оружия массового поражения, противодействия международному терроризму и преступности, развития глобального партнерства и т.д.

В целом же, деятельность восьмерки требует проведения ежегодно шестидесяти-восьмидесяти мероприятий, за эффективность которых, естественно, отвечает страна-организатор ежегодного саммита.

От семи с половиной к восьми

Формально Россия стала полноправным членом рассматриваемого нами клуба в 1997 году на встрече в Денвере. Однако уже с начала девяностых годов ее представителей стали привлекать к работе клуба в качестве почетных гостей, наблюдателей. Естественно, что с самого начала и у нас, и у «них» приобщение России к тогдашней семерке активно и не без юмора комментировалось.

В России СМИ и эксперты, симпатизирующие Б. Ельцину и его сменявшим друг друга правительствам отмечали важный шаг на пути сближения страны с «цивилизованным миром», рассматривали приглашение хотя бы посидеть рядом с Колем и Клинтоном, как признание значительного прогресса новой власти в продвижении по пути общечеловеческой демократии. Скептики наоборот иронизировали. Их печатные органы пестрели заголовками типа «Семь с половиной», «России определили приставной стул за столом семерки» и т.д.

Естественно, что общепринятым местом была снисходительная оценка экономических возможностей России, которые не могли служить входным билетом в клуб. Однако на Западе признавали, что ядерную и непредсказуемую страну лучше держать на максимально коротком поводке, а ее участие в работе семерки - один из вариантов такого неформального контроля. И, разумеется, много было писанины вокруг огромной чести для новой России, необходимости для нее, бедняжки, и впредь соответствовать высшим критериям свободного мира, поскольку де за стол ее пустили в качестве аванса.

После официального приема России в Денвере спекуляции на время утихли. Однако в изобилии поставляемых к саммитам комментариях акцент по-прежнему делался на то обстоятельство, что «московиты» на равных могут участвовать только при обсуждении политических разделов «адженды» встреч, а вот их экономические проблемы от России далеки, и голос ее услышан быть не может.

Действительно, на первых порах наши министры финансов даже не участвовали в закрытых совещаниях своих коллег. Но времена все-таки меняются. И дело даже не в самом факте первого саммита восьмерки на родине В. Путина. Дело в другом.

Во-первых, России не та, что десять лет назад. Нет, по объемам ВВП и подушевому доходу населения нам ой как далеко даже до Италии. И если верить президенту, догонять нам еще предстоит только Португалию. Однако мир стал сложнее, и многие обострившиеся проблемы без России даже бесполезно обсуждать.

Я не имею в виду только международный терроризм, который, без сомнения, станет вопросом номер один на питерском саммите, поскольку все предыдущие «восьмерочные» обсуждения этой проблемы принципиального прорыва в совместных антитеррористических действиях не обеспечили. Слишком велико еще влияние прошлых десятилетий, когда предшественники нынешних убийц делились сверхдержавами на наших террористов и, соответственно, вражеских. Велик еще соблазн использовать головорезов в качестве инструмента давления на партнера, предмета глобального торга.

В мае в повестку дня вновь будут включены вопросы предотвращения распространения оружия массового поражения, экологии, энергетической безопасности. Но будет и принципиально новый вопрос, касающейся фактически нашей зоны мировой ответственности - постсоветского пространства.

Фактически Москва жестко выступила против превращения своего «мягкого подбрюшья» в зону игры и борьбы без правил. И дело не только в исторических и культурных связях в рамках нынешнего СНГ, о которых последние пятнадцать лет без умолку, но и без очевидных последствий говорили многие наши руководители. Вопрос в другом: любая дестабилизация в этой зоне неминуемо аукнется для России. Легко Америке раскачивать маятник революций, осознавая, что Грузия и Украина от нее дальше Ирака.

В случае же обострения ситуации в этих новых странах, Россия постоянно рискует принять на своей территории новую волну беженцев, а то и просто очередную порцию безбашенных боевиков.

В этой связи заявление наших представителей о том, что Россия готова взять на себя роль посредника при осуществлении совместных инвестиционных проектов восьмерки в странах СНГ, означает только одно: в Москве устали наблюдать, как миллионные суммы, направляемые в эти государства, идут на что угодно, кроме развития местных экономик. В результате субсидируется политический курс, подкупаются новоявленные элиты, а население продолжает влачить нищенское существование.

Во-вторых, Россия не собирается сама субсидировать экономики новых независимых государств, не нуждаясь более в ответной показной (не более того) лояльности их правительств. А значит, появляются еще большие резоны в пользу того, чтобы совместным проектом в зоне СНГ стала бы реальная экономическая помощь и производственные инвестиции, а не субсидирование революций и кройка разного рода «санитарных кордонов».

И надо сказать, что Россия имеет право на выдвижение таких тем для предстоящего обсуждения, поскольку всегда с большим вниманием относилась к проектам восьмерки, касавшимся положения в развивающихся странах. В частности, мы поддержали предложение о списании пятидесятимиллиардного долга с 18 беднейших стран Африки, пожертвовав немалыми суммами, хотя у России в отличие от Великобритании, Франции или Италии нет «колониального» долга перед этими странами.

Так что, теперь приходит время обсудить положение в наиболее близком для нас регионе. Обсудить без игр в поборников чистой, как слеза, демократии образца «сделано в США». И, видимо, саммит в России создает идеальную ситуацию для выдвижения новых идей.

Михаил ЩИПАНОВ

К началу ^