Студенческий меридиан
Журнал для честолюбцев
Издается с мая 1924 года

Студенческий меридиан

Найти
Рубрики журнала
40 фактов alma mater vip-лекция абитура адреналин азбука для двоих актуально актуальный разговор акулы бизнеса акция анекдоты афиша беседа с ректором беседы о поэзии благотворительность боди-арт братья по разуму версия вечно молодая античность взгляд в будущее вопрос на засыпку встреча вузы online галерея главная тема год молодежи год семьи гражданская смена гранты дата дебют девушка с обложки день влюбленных диалог поколений для контроля толпы добрые вести естественный отбор живая классика загадка остается загадкой закон о молодежи звезда звезды здоровье идеал инженер года инициатива интернет-бум инфо инфонаука история рока каникулы коллеги компакт-обзор конкурс конспекты контакты креатив криминальные истории ликбез литературная кухня личность личность в истории личный опыт любовь и муза любопытно мастер-класс место встречи многоликая россия мой учитель молодая семья молодая, да ранняя молодежный проект молодые, да ранние монолог музей на заметку на заметку абитуриенту на злобу дня нарочно не придумаешь научные сферы наш сериал: за кулисами разведки наша музыка наши публикации наши учителя новости онлайн новости рока новые альбомы новый год НТТМ-2012 обложка общество равных возможностей отстояли москву официально память педотряд перекличка фестивалей письма о главном поп-корнер портрет посвящение в студенты посмотри постер поступок поход в театр поэзия праздник практика практикум пресс-тур приключения проблема прогулки по москве проза профи психологический практикум публицистика путешествие рассказ рассказики резонанс репортаж рсм-фестиваль с наступающим! салон самоуправление сенсация след в жизни со всего света событие советы первокурснику содержание номера социум социум спешите учиться спорт стань лидером страна читателей страницы жизни стройотряд студотряд судьба театр художника техно традиции тропинка тропинка в прошлое тусовка увлечение уроки выживания фестос фильмоскоп фитнес фотокласс фоторепортаж хранители чарт-топпер что новенького? шаг в будущее экскурс экспедиция эксперимент экспо-наука 2003 экстрим электронная москва электронный мир юбилей юридическая консультация юридический практикум язык нашего единства
От редакции

Выпуском  журнала занимался коллектив журналистов, литераторов, художников, фотографов. Мы готовим рассказ о  коллегах и  об их ярких, заметных публикациях.

А сейчас назову тех, кто оформлял СтМ с 1990-х до 2013-го.

Главный художник Александр Архутик,
мастер компьютерного дизайна Алексей Колганов
и фотограф Игорь Яковлев.

Большая часть обложек и фоторепортажей – творческая работа Игоря Яковлева.

Надеюсь, что нам удастся представить Вам  увлекательную историю создания и деятельности  СтМ.

Юрий Ростовцев, гл. редактор
«Студенческого меридиана», журнала,
которому я с удовольствием служил
с 1977 по 2013 годы.

Наши партнеры










Номер 06, 2005

Эксперименты пеликана

Не зря символом высшей учительской награды значится пеликан - птица, как известно, жертвенная и на все ради детей готовая, даже на то, чтобы, как Данко, выдернуть сердце из груди. Сердце свое сейчас терзают большей частью бабушки и женщины неопределенного возраста, а молодежь, как известно, не очень-то стремится обременять себя тяжкими жертвами. Вот и мои знакомые из «педа» - их у меня аж пятеро (!) - никто так в итоге и не остался в школе. Удивляет как раз другое: что есть личности, кто не просто остался на пеликановом поприще, но даже поторопил это событие. Алексей Кузнецов, молодой человек 26 лет, в бытность свою дипломником не удержался, чтобы побыстрее разделаться с научной работой и уйти в школу. Белая ворона или розовый пеликан - вопрос о раскраске в случае с Алексеем не столь существен, как и о том, как же он дошел до такой жизни….

А я вот докажу…

Надо сказать, он вовсе и не собирался учительствовать, этот мальчишка из престижного столичного лицея, тем более ведать откровенно «женской» епархией - быть словесником. Все вообще катилось к тому, чтобы он оказался в инженерном МИЭМе и корпел над сопроматом. Он и оказался, причем один из немногих товарищей по физмат-классу, но корпеть над точной наукой не захотел. Поскольку сам себе признался, что «пошел на автомате, из банального школярского посыла: вот выпустили на волю, надо куда-то пристраиваться, чтобы меня опять кто-то пас». Но уже на первой лабе понял: математика не его, покопался в себе, вспомнил, что его любимая стезя вовсе не инженерия, а… книги и еще раз книги. И все - решение принято, твердое и мужское: заблудшая овечка не желает плыть по течению своей чудесно удачной фортуны. А может, и другая причина была - из юношеского духа противоречия показать, что он не «такой, как все».

- Следуя велениям гордости и самолюбования, пошел в деканат заявлять, что не желаю изучать «их» науки. Они обиделись: все-таки первый курс, первый семестр... Но отпустили, так и случилось мое поступление в Городской педагогический универ.

- И в школу пошел, чтобы быть не «как все»? - удивляюсь я.

- Отчасти да. Сокурсники еще в вузе выражали желание не связываться со школой, но моя природная любовь к противоречиям привела к решению: а я вот сделаю наоборот, докажу…

Кому и что хотел доказать Алексей, не известно, ясно другое: человек хоть и не сразу, но попал в колею, по крайней мере, предмет для инженерии выбрал куда более интересный, чем гайки.

- Постоянно крутиться среди прекрасных своей молодостью юных душ, которые сияют на тебя глазищами, лепить «живые» предметы - да что вы?! Это же тонкое искусство и дипломатия…

Без дипломатии и, правда, не обошлось. Как только вырос посреди класса длиннющий и худой мужчина, школьный люд взволновался: такой молодой, да он вовсе и не учитель! И устроили проверку на вшивость: покусывали, шушукались, хихикали. Девчонки с деланным равнодушием и едкостью на языке, а парни, как и положено, с грубой хохмочкой да подковырочкой. В общем, скучать не давали: старшие выкидывали свои коленца - то спорили до исступления, то демонстративно на уроке по Пушкину читали Акунина; младшие свои фокусы придумывали. Было дело, устроили игру в прятки: залезли под парты, а когда Алексей вошел в класс, с криком «сюрприз!» выскочили, как черти из шкатулки, чем несказанно удивили классрука. Он-то, святая простота, думал, что такое бывает только в «Ералаше», а тут на тебе - большая перемена, тушите свет называется. Другой сбежал бы, Алексей же прирос к своим «живым предметам» и попытался инженерить души - конечно, не без помощи Пушкина и Толстого. Не тут-то было, души эти воспитанию не поддавались и норовили сами «приручить» молодого, да раннего.

- Учили меня повышать голос и прибегать к строгим мерам, когда мне этого совсем не хотелось. Пришлось работать над интонациями, но подстраиваться под них не стал, только уверенность - главное мое приобретение в школе и победа над собой - придала веса в их глазах.

Авторитет - вообще первое дело в педагогике, без этого никуда: дети чутки к любым слабостям и недостатками учителя, устал, растерялся, вышел из берегов - все замечают, прощают или не прощают. Монстры какие-то, поежилась я, на что Алексей даже рассмеялся: он-то с детьми каждый день в «полевых условиях», каждый день отстаивает право быть таким, как он есть - личностью без маски злодея или добряка. Видимо, еще поэтому, для веса, Алексей носит бородку, длинные, до плеч, волосы и очки а’ля Добролюбов, хотя и убеждает меня, что он, мол, представитель старомодный профессии и соответственно должен блюсти традиции. Но имидж, он и в педагогике, получается, все.

- Вот видите, сначала самоутверждались за мой счет, а теперь почему-то пришли, - слегка кокетничает мой герой, закрыв дверь за своими выпускниками. Легко догадаться, почему: вернулись неспроста и ругались - значит, на то были причины. Популярность? Или тоже из духа противоречия? Или у них, у школяров, своя защитная реакция? Впрочем, так похожая на вашу, Алексей Алексеевич…

Соучастники

Яблоко от яблони, конечно, недалеко падает, и совсем не странно, что учитель и ученики в чем-то схожи. Но тут случай особый: у препода еще свежи собственные школьные и универские воспоминания, еще помнится, как сам терзался «Войной и миром», посему и философия Алексея, как дважды два, проста: разными способами можно замучить бедных детей, но зачем? На сей демократизм дивятся старшие коллеги и покупаются дети, но он по-другому, видимо, и не умеет: не умеет заставить зубрить Белинского и Писарева, не умеет ставить двойки за пропущенный урок и клеймить позором того, кто смел утверждать, что Наташа Ростова - дуреха. Ведь тот, кто «смел суждение свое иметь», хотя бы и глупое, - достоин похвал, ведь он мыслил, он работал.

- Даже если дети заявят, что Толстой - городской сумасшедший?

- Не успеют сказать, я опережу этот детский экстремизм. Приведу им в пример собственный опыт, буду цитировать кучу критиков, им неизвестных, которые то же говорили о писателе, и ребята поймут, что противоречить нет смысла, ибо, противореча одному мнению, они соглашаются с другим. Им останется не сражаться, а выбирать и присоединяться, искать аргументы, а значит, думать. Я, конечно, дам им Белинского, но только как одного «из» и в дополнение к их собственным мыслям, чтобы они радовались: вот, кто-то из великих с ними согласился. Не они пошли на поводке, а наоборот, их слова оказались созвучны…

Это не попустительство, просто Алексей очень хорошо помнит, как сам дерзил русичке: на каком, собственно, основании один из читателей записал свою точку зрения, а все остальные ее скушали? Почему он, а не я? Протест «не навязывайте мне!» слегка остудили универские преподы, но не убрали.

- Так будь же добр, прочти «Грозу», а не хочешь «Грозу» - читай «Бесприданницу», другого выбора нет, - даже это он выдавливает из себя через силу. Прессовать не его метода, его манера - театр, упоенное чтение вслух, «на классе» и дискуссия на равных. Кусками, иногда даже целыми главами, зачитывает Алексей своим оболтусам любимых классиков. Ибо Бог с ними, с традиционным для школы анализом конфликта и проблематики, часом не науку учат, а изящную словесность. Да и как, в конце концов, словами описать красоту языка Гоголя? Только озвучить, и Алексей иногда озвучивает и еле удерживается от соблазна делать это постоянно и бесконечно, ведь «автор лучше всякого комментатора - собственно, ему все посвящаем».

Это «Вредная» привычка с детства - книжки из папиного шкафчика, семейные чтения перед сном - все, как в лучших традициях дворянского дома. С той лишь разницей, что родители у Алексея не ученые-филологи, папа - экономист, мама – врач, публика, между прочим, читающая. Конечно, есть в классном чтении и свой педагогический маневр, и Алексей это не скрывает: маленькое ноу-хау он перенял у университетских преподавателей. Они открывали прозаиков, читая «на слух», выделяя нужное и важное интонационно, Алексей добросовестно фиксировал, как надо читать, - и вот, пригодилось.

- Пусть кто-то вовсе не открыл Пушкина, а кто-то читал, но забыл, но двадцать минут коллективного приобщения, когда мы постигаем поэзию сообща, делают нас сообщниками. Вдруг оказывается, что мы носители общего знания, соучастники, а значит, спорим и обобщаем полученное на уроке, как равные.

Кузнецов вообще любит слово «соучастники», учитель и ученик - не его сочетание. Казалось бы, мысль изреченная есть ложь, так нет же, молоденькому словеснику как будто и это неизвестно: слово для него, и прежде всего устное, нагрузка только на сердце, для ума - «отдохновенье», во всяком случае пока… Пока он ведет физмат и медклассы в гимназии № 1530 «Школа Ломоносова»: ведь он же понимает - черта это времени или нет, все равно, но детям некогда, все они очень заняты, задерганы, приплющены физикой и математикой. У старших - репетиторы, у младших - драмкружок, кружок по фото, а тут еще Алексей Алексеевич с бабушкиными талмудами: «нате, детки, почитайте книжечку». Спасибо, не надо. Да и не их это дело - искать в библиотеке нужную книжку и потеть с работой над ошибками. Поэтому анализ, сопоставление и прочие литературоведческие прибамбасы учитель оставляет себе, и правильно, считает он: «если ребенок что-то не понял и с сочинением подкачал - не его это вина, а моя оплошность, плохо, значит, объяснял». Потому не по-детски деловым школярам отдаются на откуп только удобоваримые лекции и театр одного актера - чтобы не было уж совсем откровенных полуфабрикатов от литературы. Впрочем, все это пока эксперименты, шутит Кузнецов.

- Дети вовсе и не обязаны испытывать пиетета перед мэтрами. Кто-то готов пускать слезу при одном слове «Пушкин», но он так воспитан, это семейное. Кто-то готов играть по правилам учителя, но таких единицы, большинство же чутки к своим оценкам, вот и не надо запихивать классику в них. Ну что поделать, если Толстой с Достоевским не писали букварей для подростков: им, 15 - 17-летним, классиков еще и не понять. Но и не познакомить детей с великими - есть риск, что никогда и не откроют, а так - задай направление, покажи щелочку, остальное сами увидят, когда повзрослеют и захотят читать.

Ведь проблема не в том, что читают. А читают - не трудно догадаться - то, чем пестрят все витрины: Акунин, Донцова, Пелевин, Коэльо, Перес-Ривера. Кстати, на двух последних, Алексей не отрицает, сейчас не просто мода, но и великая потребность: поиск своего пути, собственного «я» - все это так близко юнцам, так полезно. Но ведь те же самые мысли и ответы на «проклятые» вопросы есть и у Достоевского, и того же Толстого. И как объяснить старшекласснице, которая на перемене приносит Алексею «Пятую гору», что он уже это где-то читал? Только поспорить и под занавес отшутиться: «Ваш покорный слуга докатился до такой стадии, что ему интереснее всего читать классику».

Потому и проблема вся - просто увлечь чтением, а дальше сами выберут - китч или не китч, рассуждает учитель. Кто-то, между прочим, уже выбрал, и их Алексей нагружает по полной: факультативы, репетиторство, ежегодные Ломоносовские чтения. У старших целые курсовые получаются, младшие только пробуют себя: в этом году, например, у Алексея две шестиклассницы пытаются сравнить одна - сказки «Пиноккио» и «Буратино», другая - переводы «Хоббитов». Шестой класс! Для них уже отпал вопрос «читать или не читать» - они читают, как читал запоем, всеядно в детстве сам учитель. Кстати, тоже не «стариков», а в основном приключения. Алексей даже Толкиеном переболел и успел побегать по лесу с мечом. Правда, и «лесные баталии» ему казались не игрой, а ключом к себе, но это уже отдельная история…

В поисках духа

Мы сидим верхом на партах, ибо за партой дискомфортно, пресловутая дистанция «ученик - учитель». Пьем чай и, как дети, смеемся над перлами школьников. «Татьяна Ларина ехала с поднятым задом» еще цветочки, Кузнецовские подопечные выдают ягодки поострее, а он их расклеивает, без указания авторства, разумеется. Стенд, до отказа залепленный Толстым, думает Алексей, никому не интересен. А тут останавливаются, читают: как у классика - мир, смеясь, прощается с прошлым. Впрочем, под ироничной шапкой «Ваши перлы, или Чему я вас научил» устроилась парочка дельных афоризмов и цитат, но это единственный намек на перст указующий. Все остальное - детская отсебятина: «Се страсти в «Б»» по житию их бедному». Стихи, стихи, причем недурно написанные… Ну, как тут не соответствовать? Алексей и соответствует, сам пишет - нет, не стихи (жизнь прозаичная), а дневники, - мысли, впечатления, путевые заметки. Есть, главное, о чем писать: автостоп, например, рюкзак на плечи, палатка в зубы и пошел - это его маленький секрет. Правда, как истинный словесник, куролесит Леша не по курортам и островам, а по городам и весям провинции - в поисках, как он смеется, «истинно народного духа».

- Иначе все мои проповеди о русском национальном характере пустой звук. Особой цели у поездок нет: даны будут рассказы бабушек, поймет, что ехал за этим. Виды - значит, за видами. В его дневник, не сомневаюсь, попадет и наша встреча. Съерничает или обобщит, не знаю, но догадываюсь: все его «никому не нужные, бесконечные мемуары» - не только фиксация жизни, но еще и проверка себя, вечные самокопания.

А кто ты сегодня? Ты вообще достоин учить и кого-то править?

Кто уж кого выбрал: он профессию или профессия его, - не знаю, но, честное слово, в своей тарелке человек. Учитель в кубе, учитель при месте: о таком, кажется, и я когда-то мечтала, э-эх…

Наталья ЕМЕЛЬЯНОВА


К началу ^

Свежий номер
Свежий номер
Предыдущий номер
Предыдущий номер
Выбрать из архива