Номер 06, 2006

Постарайтесь не заблудиться

- Дом, в котором нет книги, подобен телу без души (Цицерон)

- Чтение – разговор с самыми лучшими людьми прошедших времен, и притом такой разговор, когда они сообщают нам только лучшие свои мысли (Декарт)

- Дурные книги могут также испортить нас, как и дурные товарищи (Филдинг)

- Вся жизнь человечества последовательно оседала в книге: племена, люди, государства исчезали, а книга оставалась (Герцен)

Пожалуй, единственное, что не претерпело изменений с начала времен и до наших дней, – роль книги. Она и по сей день хранит прошлое для будущих поколений, учит и воспитывает. С ней принято советоваться, ей доверяют самое сокровенное. И пусть когда-то книга была рукописной, потом печатной, а сегодня постепенно превращается в виртуальную. Но и в ветхих инкунабулах, и в вышедших из типографии томах, и в их электронных аналогах, благодаря человеческой изобретательности спрятанных в карманный компьютер-наладонник, мы всегда ищем одно и то же – знания.

Как сохранить эти «неумирающие звенья между прошлым и настоящим», полноценно отразить картину современности для людей следующих тысячелетий, рассказывает главный библиотекарь страны, генеральный директор Российской государственной библиотеки Виктор ФЕДОРОВ.

Русский философ Николай Федоров, последнюю четверть XIX века служивший в Московском публичном и Румянцевском музеях (из них и выросла в XX веке «Ленинка»), называл библиотеку «величавым энциклопедическим целым». Знал весь 350-тысячный фонд, хранившийся в Доме Пашкова, и каждые выходные собирал там всю ученую Москву. «К Николаю Федоровичу», то есть в библиотеку при музеях, приходили Владимир Соловьев, Лев Толстой, Константин Циолковский.

Сегодня РГБ хранит 43 миллиона книг, рукописей, нот, карт, диссертаций, периодики. Ежедневно доступ к этому богатству получают 220 новых читателей.

Трижды за время существования библиотеки трансформировался государственный строй, бесчисленное количество раз менялись литературные предпочтения посетителей, Пашков дом передал книжные фонды зданию на Воздвиженке. Но атмосфера места, где сконцентрирована мудрость, а гениальные идеи кружатся в воздухе вместе с книжной пылью, осталась.

- Виктор Васильевич, РГБ – это не только собрание книг, но еще и НИИ, и музей. Что еще вы могли бы добавить к списку?

- Это своего рода мир. Когда нас спрашивают, что у нас есть, мы всегда отвечаем: «У нас есть все». И даже то, чего у нас нет, мы всегда поможем найти. Некоторые читатели ходят к нам не годами – десятилетиями!

РГБ как национальная библиотека обязана собирать, преумножать, хранить и передавать последующим поколениям все слово, воплощенное в рукописном, печатном, а теперь уже и в цифровом варианте. И – главное – Россия во всей полноте. Но, наряду с магистральным направлением, храним и многое другое. У нас, например, есть древнейшие китайские рукописи. Казалось бы, какое отношение они имеют к России? Их когда-то приобрели русские купцы. В любой национальной библиотеке есть такие фонды, которые образовались в силу исторических причин.

В отличие от других учреждений культуры – музея или, например, консерватории, – библиотеки не могут существовать изолированно друг от друга, особенно сейчас, когда стали бурно развиваться информационные технологии. Они обязаны договариваться между собой, каким образом обмениваться имеющимися у каждой стороны ресурсами, приходить к единообразию поисковых систем – для удобства читателя. Тут РГБ выступает как системообразующая структура. Мы разрабатываем разного рода рекомендации для всего многообразия российских книгохранилищ.

- До того как возглавить главную библиотеку страны, вы работали заместителем главного редактора журнала «Сельская молодежь», директором издательства «Молодая гвардия». Что общего в вашей прежней деятельности – журналиста и книгоиздателя – с нынешней, связанной с хранением и преумножением книжных запасов?

- В прежней работе было больше простора для выбора. Один автор вписывался в нашу тематическую палитру, другой – нет. В РГБ представлено все книжное многообразие. И творчество здесь не в том, что собирать, а что откладывать, а в том, чтобы помочь читателю найти нужное в 43 миллионах экземпляров и сделать это как можно быстрее.

Часто спрашивают: «Неужели вы собираете и дешевую литературу, которая сейчас на каждом шагу?» Тогда я предлагаю человеку представить такую ситуацию. Есть исследователь, который занимается XVIII веком. Ему важен любой документ той эпохи. Будь то частное письмо или какое-то «желтое» по тем времена издание. У нас еще нет исторического осознания нашей эпохи – оно придет с годами и десятилетиями. Как исследователь нашего времени сможет представить реалии сегодняшней России, если он не увидит ту же бульварную газетенку или радикальную прессу? В этом смысле мы в РГБ даже не объективные исследователи, а коллекционеры. Собираем все, что давало бы наиболее полную картину.

У человечества не так уж много изобретений, которые бы красной нитью прошли через всё. Книга – это мысль одного индивида, с которой через многие века может познакомиться другой. Кроме того, если проследить цепочку производства, получается, что книга пронизывает многие сферы деятельности. Лесоруб рубит дерево, из которого сделают бумагу, машиностроитель создает полиграфическую технику, автор пишет, редактор работает над рукописью, художник оформляет книгу, издатель выпускает ее в свет и наконец библиотекарь рекомендует эту книгу читателю. Мне очень повезло, что вся моя жизнь связана с книгой.

- Для такого массива информации, который хранится в РГБ, десять лет работы генеральным директором много или еще недостаточно?

- Досконально знать коллектив, в котором работает две с половиной тысячи человек, 90 подразделений, один руководитель физически не может. Поэтому в РГБ действует административная пирамида.

Признаюсь, есть в этом здании и такие места, где я еще не бывал.

- И заблудиться можете?

- Плутал неоднократно по коридорам. Особенно поначалу, когда приходилось засиживаться часов до девяти вечера и перемещаться по территории в тусклом свете.

- Что может предложить РГБ студенту и аспиранту?

- Прежде всего – они наши полноправные читатели. В советские времена путь студентам в «Ленинку» был заказан. Тогда дипломников пускали сюда только по письмам деканов или ректоров. Теперь читателем вправе стать любой гражданин земного шара, достигший 18 лет и имеющий при себе удостоверение личности и документ об образовании.

В залах РГБ 50 процентов – студенты. На вопрос, хорошо это или плохо, однозначно ответить практически невозможно. Я был во Французской национальной библиотеке. Там такая система: если студент хочет записаться, его спрашивают, что конкретно он собирается искать. Если его запрос может удовлетворить городская или университетская библиотека, туда его и переадресуют. То есть книгохранилище уровня РГБ по международным понятиям – последняя инстанция. Однако у нас эта система не работает, потому что в последние 15 лет фонды формировались из рук вон плохо. И в вузовской библиотеке не так просто найти искомое. Еще хуже ситуация с литературой в коммерческих вузах.

С одной стороны, мы наплыву молодых рады. Но иногда просто не можем обеспечить, условно говоря, 25 человек, которые пришли во время сессии за одной и той же книгой. А студенты постоянно недоумевают: «Как это в главной библиотеке страны не хватает книг?» Но зачем нам держать у себя 15 экземпляров сопромата – это же не библиографическая редкость!

Другой интересный аспект. Студенты сегодня очень квалифицированные: не только для дипломов, но и для курсовых работ используют собрание диссертаций, пользуются информационными технологиями. Мы сейчас, например, выписываем мало зарубежной периодики – подписываемся на электронные версии газет и журналов. У нас есть зал, который все называли студенческим. Мы договорились с фирмой LG, и теперь там 88 рабочих мест, оборудованных ноутбуками. Такой практики нет пока даже в самых передовых библиотеках мира.

- Расскажите, пожалуйста, о недавнем «чуде техники» – электронном банке диссертаций.

- Каждый год в России защищают примерно 30 тысяч диссертаций (10 тысяч докторских и 20 тысяч кандидатских). От Советского Союза осталось хорошее правило: если в любом другом государстве диссертации хранятся в университетах, где были защищены, то у нас все они собраны в одном месте. Но это до недавнего времени вызывало сложности. Чтобы аспиранту приехать, допустим, из Владивостока в РГБ, нужно было договариваться о командировке. В итоге, правдами или неправдами, он попадал в Химки, где хранятся диссертации, а там видел огромную очередь... Мы ситуацию проанализировали – и уже третий год весь поток диссертаций оцифровываем: 500 в неделю.

Правда, возникает проблема авторского права. Договариваться с каждым автором – немыслимо. Но есть закон о библиотечном деле, который говорит, что если читатель пришел в библиотеку, он обязан получить любую информацию. Единственное условие: когда он копирует часть диссертации, то подписывает документ, в котором обязуется использовать этот фрагмент только в научной работе, но не для тиражирования и распространения.

В России и за рубежом работают 158 виртуальных читальных залов РГБ. Технология такая: мы заключаем договор с областной библиотекой или с университетом. Для читателя доступ к банку диссертаций бесплатный. Но пользователь, например, в Алма-Ате формально все равно приходит в РГБ, заполняет специальный документ. Посчитайте, какая экономия денег и времени в масштабах государства!

- Как давно в библиотеке появился «Литературный клуб» и чья это идея?

- Встречи с писателями у нас проходили и до создания клуба. А нынешний «Литературный клуб» – идея молодых сотрудниц из центра общественных связей. Проходят встречи в Центре восточной литературы, в камерной обстановке. Вход свободный. Единственное, что ограничивает поток, – площадь зала. Кроме того, мы постоянно устраиваем выставки, презентации книг.

- По тому, какая литература наиболее востребована в РГБ, можно сделать вывод: что творится с обществом, что ему нужно и куда оно идет?

- С моей точки зрения, существует совершенно объективный процесс трансформации чтения. Другое дело, что нельзя пускать его абсолютно на самотек, а пытаться деликатно регулировать. Потому что чтение – не просто умение складывать буквы в слова, а слова в предложения, это серьезная работа, которая воспитывает творческого человека с любой сфере деятельности.

Возвращаюсь к вопросу о предпочтениях. РГБ в этом смысле не показатель. Согласитесь, трудно представить себе человека, который приходил бы сюда читать художественную литературу. Поэтому могу судить только по специализированной. Например, когда мы формировали банк диссертаций, оказалось, что самые популярные гуманитарные направления сегодня – социология, педагогика и психология. Кроме того, большим спросом пользуется литература справочно-энциклопедического характера. Недавно мы проводили выставку в Эстонии – делали подборку литературы о современной России. Так же поступают и другие государства: открывают у нас свои выставки.

- Можно ли сегодня найти среди миллионов единиц хранения РГБ что-то доселе неизвестное, неизученное?

- В отделе рукописей вы найдете часть еще не исследованных фондов. Допустим, умирает известный человек, остается его архив. Сейчас мы вместе с кинооператором и фотографом Анатолием Заболоцким по крохам пытаемся собирать наследие Василия Шукшина. Практически договорились с Василием Беловым и Валентином Распутиным, что они передадут РГБ свои архивы. Вот с этими новыми поступлениями наверняка сюрпризы какие-то будут.

- А что читаете вы?

- Я родился в маленьком городке Псковской области. Мы с приятелем много читали, брали книжки в детской библиотеке. И не было ни одного случая, чтобы, когда сдавали прочитанный томик, нас не спросили: «Понравилась книжка? А что именно?» Библиотекари учили смотреть на книгу не просто как на увлекательно рассказанную историю.

Так было раньше. Сейчас все по-другому. Денег на комплектование фондов выделяют мало. Так что роль библиотекаря чрезвычайно возрастает. От того, что директор библиотеки купит, зависит, что прочитает ребенок. Пришел сегодня, например, второклассник в библиотеку со словами: «Дайте мне что-нибудь почитать». Ему дали «Гарри Поттера». И у него вся жизнь началась с этой книжки... Продолжилась «Кодом да Винчи» и т.д.

Согласитесь, это один вектор восприятия. А если ребенок сначала прочитает русские сказки, «Приключения Буратино», «Карлсона, который живет на крыше», сформируется совсем другой человек. Мне жалко тех, кто начнет жизнь с мультфильма «Том и Джерри», потом прочтет «Гарри Поттера», а потом «Код да Винчи». Он не будет знать всей полноты жизни…

Для меня уже лет пять, наверное, выбрать книгу для чтения – проблема. Есть несколько книжек, которые я постоянно перечитываю. «Подвиг Магеллана» Цвейга, например. Рассказы Чехова. Шукшина. Вообще рассказы очень люблю – считаю их верхом писательского мастерства. Люблю мемуарно-биографическую литературу. Дочь у меня, к счастью, читает, мы с ней обмениваемся книгами. Я ей что-то рекомендую. На днях вот выяснилось, что она, оказывается, Платонова не читала.

- Дайте нашим читателям список книг, которые, по вашему мнению, формируют интеллигентного человека.

- Если человек родился в России и русский язык для него родной или он, по крайней мере, на нем говорит, список, вне всякого сомнения, должен начинаться с Пушкина. Продолжаться Толстым, Достоевским, Чеховым, Лермонтовым. Из советской литературы – Горьким, Платоновым, Булгаковым. Представить нашу жизнь без цитат из Ильфа и Петрова невозможно. Не читая Чингиза Айтматова, не поймешь Азии, этого «степного ощущения». Французскую литературу советую читать.

Можно пять книжек прочитать, можно пятьсот. А результаты могут оказаться не прямо пропорциональными...

Анастасия БЕЛЯКОВА

К началу ^